|
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
ДЕВИЦА БЕРТОЛЬДИ
Лиза гуляла. Был одиннадцатый час очень погожего и довольно теплого дня.
Лиза обошла Патриаршие пруды и хотела уже идти домой, как из ворот одного деревянного дома вышла молодая девушка в драповом бурнусе и черном атласном капоре, из-под которого спереди выглядывали клочки подстриженных в кружок золотистых волос.
Девушка шла довольно скоро, несколько вразвал. В руках у нее были две книги, пачка папиросных гильз, стклянка с бесцветной жидкостью.
Поравнявшись с Лизой, девушка хотела ее обойти, но поскользнулась, уронила папиросные гильзы и стклянку, которая тотчас же разбилась и пролилась.
Лиза инстинктивно нагнулась, чтобы поднять разбитую стклянку и гильзы.
— Не трогайте, — спокойно произнесла тонким дискантом девица.
— Я хотела поднять ваши гильзы.
— Нет, это уж ни на что не годится. Они облиты едким веществом, их теперь нельзя набивать. Какая досада! — окончила девушка, отряхивая марселиновую юбку. — Это все прогорит теперь, — продолжала она, указывая на брызги.
— Что ж это было в этой стклянке?
— Это была кислота для опытов.
— Скажите, пожалуйста, вы не mademoiselle Бертольди? — спросила, несколько конфузясь, Лиза.
— Допустим-с, что это так.
— Я слыхала о вас.
— Бранят меня?
— А вас как зовут?
— Бахарева, — отвечала Лиза.
— Слыхала, Бычков говорил о вас. Вы где живете?
— Я далеко.
— Зачем же вы идете сюда на Бронную? А впрочем, я не знаю, зачем я об этом вас спрашиваю.
— Я гуляю, — отвечала Лиза.
— Вы работаете над чем-нибудь?
Лиза затруднилась ответом.
— Я читаю, — отвечала она.
— Я теперь работаю над Прудоном. Он часто завирается, и над ним надо работать да работать, а то сейчас загородит вздор. Вы знакомы с Прудоном?
— Только по журнальным рецензиям.
— О! Наша специальность — доведение мысли до состояния непроизводительности. Это факт.
— Ну, не все же пропадает, — возразила Лиза.
— Факт.
— Я, впрочем, не читала Прудона.
— Зайдите ко мне, я вам дам.
Лиза поблагодарила.
— Только работайте над ним, а не берите ничего на веру: у него тоже есть подлая жилка.
— У Прудона?
Лиза вошла во двор, за нею перешагнула Бертольди.
— Прямо! — сказала она, направляясь к флигелю с мезонином.
Лиза пошла за Бертольди на деревянное крылечко, с которого они поднялись по покосившейся деревянной лестнице в мезонин.
Бертольди отворила дверь и опять сказала:
— Входите.
Лиза очутилась в довольно темной передней, из которой шло несколько тонких дощатых дверей, оклеенных обоями. Одна дверь была отворена, и в ней виднелась кухня.
— Акулина Ивановна дома? — крикнула, ни к кому не обращаясь, Бертольди.
— Нетути, ушедчи, с полчаса будет, как ушедчи, — отвечал женский голос из кухни.
— Досадно, — проговорила Бертольди и сейчас же добавила: — поставьте, Алена, мне самовар, я есть хочу.
Бертольди отворила дверь, которой Лиза до сих пор вовсе не замечала, и ввела гостью в маленькую, довольно грязную комнатку с полукруглым окном, задернутым до половины полинялою ситцевою занавескою.
— Коренев! — крикнула она, стукнув рукою в соседнюю дверь.
— Асиньки! — отозвался мужской голос.
— Есть у вас гильзы?
— Имеем.
— Доставьте некоторое количество.
— Гут.
Между тем Лиза огляделась.
Комната Бертольди была непредставительна и не отличалась убранством.
В углу, между соседнею дверью и круглою железною печкою стояла узкая деревянная кроватка, закрытая стеганым бумажным одеялом; развернутый ломберный стол, на котором валялись книги, листы бумаги, высыпанный на бумагу табак, половина булки и тарелка колотого сахару со сверточком чаю; три стула, одно кресло с засаленной спинкой, и ветхая этажерка, на которой опять были книги, бумаги, картузик табаку, человеческий череп, акушерские щипцы, колба, стеклянный сифон и лакированный пояс с бронзовою пряжкой.
Бурнус свой и капор Бертольди, как вошла, так и бросила на кровать и не трогала их оттуда.
— А у меня какая досада, — начала она, встречая отворившего дверь рослого студента, — пролила acidum nitricum, 1 что дал Суровцов.
— Ну! — воскликнул студент, не затворяя за собою двери.
— Факт, вот и свидетельница. Да! знакомьтесь: студент Коренев, естественник, и девица Бахарева.
Студент и Лиза холодно поклонились друг другу.
— В Прудона безусловно верит, — произнесла Бертольди, показывая на Лизу и уходя из комнаты.
Студент дунул в гильзу и начал набивать себе папироску.
Бертольди возвратилась с бутылкою молока и ломтем хлеба.
— Хотите? — спросила она Лизу.
Та поблагодарила.
— А вы? — отнеслась она к Кореневу.
Тот тоже отказался.
— А что сходка? — спросила студента Бертольди.
— Что сходка? — переспросил студент.
— Когда будет?
— Не знаю.
— Да ведь третьего дня оповещали.
— Ну она и была вчера.
— Так не сказал, — отвечал спокойно студент.
— Вы, может быть, так же поступите, когда состоится опыт?
— Нет, не поступлю.
— Вы имеете понятие об искусственном оплодотворении? — отнеслась Бертольди к Лизе, жуя и прихлебывая из бутылки.
— Нет, — отвечала Лиза.
— Это очень интересный опыт. Он у нас будет производиться на одной частной квартире над кроликами. Ни одного ученого генерала не будет. Хотите видеть?
Лиза не знала, что отвечать.
— Я думаю, что это для меня будет бесполезно: я ведь не имею нужных сведений для того, чтобы судить об этом опыте, — проговорила она, скрывая застенчивость.
— Это пустяки. Вы заходите к нам как-нибудь в это время; у Коренева есть отличный препарат; он вам расскажет все обстоятельно и объяснит, что нужно знать при опытах.
Студент и Лиза не сказали при этом ни слова.
— Или вы работаете исключительно над гуманными науками? — продолжала Бертольди. — Гуманные науки сами по себе одни ничего не значат. Всему корень материя. В наш век нельзя быть узким специалистом. Я недавно работала над Прудоном, а теперь занимаюсь органической химией, переводами и акушерством.
— Вы что переводили из Прудона? — спросила Лиза.
— Я не переводила Прудона. Я перевожу тут для одного пошляка-редактора кое-что в газету, из насущного хлеба. А, кстати, чтоб не забыть о Прудоне, — вот он под табаком.
Лиза поблагодарила и взяла книгу.
— Вы заходите, мы вами займемся, — сказала, прощаясь с нею, Бертольди. — Бычков говорил, что у вас есть способности. Вам для вашего развития нужно близко познакомиться с Бычковым; он не откажется содействовать вашему развитию. Он талант. Его теперешнюю жену нельзя узнать, что он из нее сделал в четыре месяца, а была совсем весталка.
Лиза ушла домой с Прудоном и через пять дней понесла его назад Бертольди.
Скоро они близко познакомились, и чем усерднее углекислые феи порицали стриженую барышню, тем быстрее шло ее сближение с Лизой, которой в существе Бертольди вовсе не нравилась.
1 Ляпис (лат.).
|