• Приглашаем посетить наш сайт
    Хемницер (hemnitser.lit-info.ru)
  • Обойденные. Часть 2. Глава 5.

    Часть 1: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
    12 13 14 15 16 17
    Часть 2: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
    Часть 3: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
    12 13 14 15 16 17 18 19
    Эпилог
    Примечания

    Глава пятая

    НЕМНОЖКО НАЗАД

    С тех пор как Долинский с Дарьей Михайловной отъехали от петербургского амбаркадера варшавской железной дороги, они проводили свое время в следующих занятиях:

    Дорушка утерла набежавшие слезы и упорно смотрела в окошко вагона. Природа ее занимала, или просто молчать ей хотелось,- глядя на нее, решить было трудно. Долинский тоже молчал. Он попробовал было заговорить с Дашей, но та кинула на него беглый взгляд и ничего ему не ответила. Подъезжая к Острову, Даша сказала, что она устала и дальше ехать не может. Отыскали в гостинице нумер с передней. Долинский приготовил чай и спросил ужин.

    Даша ни к чему не притронулась.

    - Ну, так ложитесь спать,- сказал ей Долинский.

    - Да, я спать хочу,- отвечала Даша.

    Она легла на кровати в комнате, а Долинский завернулся в шинель и лег на диванчике в передней.

    Они оба молчали. Даша была не то печальна, не то угрюма; Долинский приписывал это слабости и болезненной раздраженности. Он не беспокоил ее никакими вопросами.

    - Прощайте, моя милая нянюшка! - слабо проговорила через перегородку Даша, полежав минут пять в постели.

    - Прощайте, Дорушка. Спите спокойно.

    - Вам там скверно, Нестор Игнатьич?

    - Нет, Дорушка,- хорошо.

    - Потерпите, мой милый, ради меня, чтобы было о чем вспомнить.

    - Спите, Дорушка.

    Больная провела ночь очень покойно и проснулась утром довольно поздно. Долинский нашел женщину, которая помогла Даше одеться, и велел подать завтрак. Даша кушала с аппетитом.

    - Беречь вас.

    - А еще?

    - Служить вам.

    - А еще?

    - Ну, что ж еще?

    - Право, не знаю, Дарья Михайловна.

    - Вот память-то!

    - Да что же? Она просила исполнять ваши желания, и только.

    - Ну, наконец-то! Исполнять мои желания , а у меня теперь есть желание, которое не входило в наши планы: исполните ли вы его?

    - Что же это такое, Дорушка?

    - Свезите меня в Варшаву. Смерть мне хочется посмотреть поляков в их городе. У вас там есть знакомые?

    - Должны быть; но как же это сделать? Ведь это нам составит большой расчет, Дорушка, да и экипажа нет.

    - Как-нибудь. Вы не поверите, как мне этого хочется. Фактор в Вильно нашел старую, очень покойную коляску, оставленную кем-то из варшавян, и устроил Долинскому все очень удобно. Железная дорога тогда еще была не окончена. Погода стояла прекрасная, путешественники ехали без неприятностей, и Даша была очень счастлива.

    - Люблю я,- говорила она,- ехать на лошадях. Отсталая женщина - терпеть не могу железных дорог и этих глупых вагонов.

    Долинский смеялся и рассказывал ей разные неприятности путешествия на лошадях по России.

    - Все это может быть так; я только один раз всего ехала далеко на лошадях, когда Аня взяла меня из деревни, но терпеть не могу, как в вагонах запирают, прихлопнут, да еще с наслаждением ручкой повертят: дескать, не смеешь вылезть.

    Дорога шла очень приятно. Даша много спала в покойном экипаже и говорила, что она оживает. В самом деле, несмотря на дорожную усталость, она чувствовала себя крепче и дышала свободнее.

    очень довольна новыми знакомствами.

    Долинский нашел тоже пани Свентоховскую, известную варшавскую модистку, с которою Анна Михайловна и Даша познакомились в Париже и которую принимали у себя в Петербурге. Пани Свентоховская, женщина строгая и ультракатоличка, приехала к Даше, когда Долинского не было дома, и рассыпалась перед Дорой в поздравлениях и благожеланиях.

    - Да с чем вы меня поздравляете? - спросила Даша.

    - Как с чем? С мужем!..

    - С каким мужем? - рассмеявшись, спросила ее Даша.

    - А пан Долинский!

    Даша еще громче рассмеялась.

    - Да как же вы едете? - спросила несколько обиженная ее смехом полька.

    - Простите мне, мой ангел, этот глупый смех,- отвечала Даша, обтирая выступившие у нее от хохота слезы, и рассказала пани Свентоховской, как устроилась ее поездка. Солидная пани Свентоховская покачала головой.

    - Что ж, вы разве находите это очень уж неприличным? А будто приличнее было бы оставить меня умирать для приличия?

    - Не то, что очень неприлично, а...

    - А что?

    - Оно... небеспечно.

    Даша опять захохотала и, немного покраснев, сказала:

    - Какие пустяки!

    Когда пришел Долинский, не застав уже пани Свентоховской, Даша встретила его веселым смехом.

    - Чего вы так смеетесь, Дора? - осведомился Долинский.

    - Знаете, Нестор Игнатьич, что вы в опасности.

    - В какой опасности?

    - В опасности.

    - Не пугайтесь, милая няня! Опасностью вам угрожаю я. Я, своей собственной персоной!

    Даша рассказала опасения madame Свентоховской.

    И он и она усердно смеялись.

    Вечером Даша и Долинский долго просидели у пани Свентоховской, которая собрала нескольких своих знакомых дам с их мужьями, и ни за что не хотела отпустить петербургских гостей без ужина. Долинский ужасно беспокоился за Дашу. Он не сводил с нее глаз, а она превесело щебетала с польками, и на ее милом личике не было заметно ни малейшего признака усталости, хотя час был уже поздний.

    - Домой пора, Дора,- не раз шептал ей Долинский.

    - Погодите - невежливо же уехать?

    - Заболеете.

    - Ах! Как вы мне надоели с вашим менторством. Долинский отходил прочь.

    Вернулись домой только во втором часу. Войдя в номер, Долинский взял Дашу за обе руки и сказал:

    - Смерть я боюсь за вас, Дорушка! Того и гляжу, что вы сляжете.

    - Не бойтесь, не бойтесь, мой милый,- отвечала она, пожимая его руки.

    - А вы слышали, что о вас говорили паны? - спросил Долинский, усадив Дору в кресло.

    - Нет. Что они говорили?

    - Говорили: какая хорошенькая московка! Даша сделала гримасу и сказала:

    - Это мы и без них знали; - а потом спросила: - А вы слышали, что о вас говорили пани?

    - Нет.

    Даша рассмеялась.

    - Говорили, что вы Анин "коханок".

    - Сами с собой говорили.

    - Ворона весть принесла.

    - Ворона, именуемая панею Свентоховскою.

    - А ей кто доложил?

    - Ах, Нестор Игнатьич! Слухом, сударь, земля полнится!

    Долинский ничего не отвечал.

    - А странный вы господин! - начала, подумав, Даша.- Громами гремите против предрассудков, а самим ух как жутко становится, если дело начистоту выходит! Что же вам! Разве вы не любите сестры или стыдитесь быть ее, как они говорят "коханком"?

    - Да мне все равно, только... зачем? Я ведь знаю, что у этих господ значит коханек .- Мне это, конечно, все равно, а...

    - А кому ж неравно? Уж не за сестру ли вы печалитесь? Мы с ней люди простые, в пансионах не воспитывались: едим пряники неписаные.

    - Да я ж ведь ничего и не сказал, кажется.

    - А только подумал! - отвечала с иронией Даша.- Нет, Нестор Игнатьич, крепко еще, верно, сидят в нас бабушкины-то присказки!

    Даша тоже задумалась и стала смотреть на свечу, а Долинский молча прошелся несколько раз по комнате и сказал:

    - Ложитесь спать, Даша. Даша не отвечала.

    - Идите в постель, Дора,- повторил через минуту Долинский.

    Даша молча встала, пожала Долинскому руку и, выходя из комнаты, громко продекламировала:

    О, жалкий, слабый род! О, время

    Полупорывов, долгих дум

    Без веры в собственный свой ум!

    Часть 1: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
    12 13 14 15 16 17
    Часть 2: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
    Часть 3: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
    12 13 14 15 16 17 18 19
    Эпилог
    Примечания
    Раздел сайта: