Поиск по творчеству и критике
Cлово "FIGARO"
Входимость: 2. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 75кб.
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 12кб.
Часть текста: способном принимать разнообразные выражения. Это и был брат Захар. Хозяйка протянула ему руку и сказала: — Ты очень легок на помине; мы сейчас о тебе говорили. — За что же именно? — спросил генерал, садясь и довольно сухо здороваясь с гостьей. — Как за что? Просто о тебе говорили. — У нас просто о людях никогда не говорят, а всегда их за что-нибудь ругают. — Но бывают и исключения. — Два только: это père Jean и père Onthon. — Ты настаиваешь на том, что это надо произносить не Antoine, a Onthon? — Так произносят те, которые на этот счет больше меня знают и теплее моего веруют. Я сам ведь в вере слаб. — Это стыдно. — Что ж делать, когда ничего не верится? — Это огорчало нашу мать. — Помню и повиновался, а притворяться не мог. Она, бывало, скажет: «Ангел-хранитель с тобою», — и я всюду ходил с ангелом-хранителем, вот и все! — Олимпия приехала. — Мне всегда казалось, что ее зовут Олимпиада. Впрочем, я ею особенно не интересуюсь. — У нее много новостей, и некоторые касаются тебя. Твоя дочь, графиня Нина, беременна. — Да, да! Разбойница, наверное, осуществляет «Волшебное дерево» из Бокаччио. Я, однако, выпью сегодня бутылку шампанского и пошлю поздравительную телеграмму графу. Кстати, я встретил на днях одного товарища моего зятя и узнал, что он старше меня всего только на четырнадцать лет. — Какие же подробности об их житье? — Я ничего не знаю. — Ты разве не был еще у Олимпии? — Я? Нет, мой ангел-хранитель меня туда не завел. Я видел, что какая-то дама мчалась в коляске, и перед нею у кучера над турнюром сзади часы. Я подумал: что это еще за пошлая баба тут появилась? И вдруг догадался, что это она. А она сразу же устроила мне неприятность: я хотел от...
Входимость: 1. Размер: 75кб.
Часть текста: о том, чтобы уменьшить сколько можно число несчастных молодых девушек, идущих дурною дорогою. Об этом много пишут, говорят, и кажется - кое-что делают. Надежнее многих иных забот в этом роде мне представляются заботы той благородной шведской дамы, которая приезжала в Петербург летом 1885 года. Она была здесь с целью сгруппировать в нашей столице добрых людей, способных чувствовать живое сострадание к молодым девушкам, испытывающим на чужбине тягость беспомощного положения, подвергающего их опасности терять себя в непосильной борьбе с обстоятельствами. Поиски людей, готовых прийти на помощь девушке, когда она изнемогает в борьбе и ей угрожает падение, кажется, удались шведской даме, - по крайней мере они удались ей хотя в известной мере, но все это касается одних шведок... Даму, о которой мы говорим, несправедливо было бы обвинять в национальной узкости: всякому простительно прежде всего позаботиться о своих, а потом, если есть возможность, и о других. Иначе можно разбросаться силами и не достичь ничего. Этому уроку и мы желаем последовать. Я не филантроп, не имею возможности быть филантропом и не верю в пользу филантропических затей, которых видел много: но вопросы, интересующие общество в данное время, интересуют отчасти и меня, а что мне интересно, то я люблю уяснить себе не с чужого голоса. С этой целью я собрал и напечатал в одном из наших исторических журналов несколько...
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Часть текста: свое место в предшествовавших частях и главах 113 . Начав сильно тучнеть и еще сильнее поддаваться непрерывному раздражению и относя многое здесь к "печеням", в которых многое "засело" с давних лет и приумножалось за последние, он, посоветовавшись с врачами, решил летом 1884 года полечиться в Мариенбаде, оставившем у него благодарную намять с 1875 года. Я, сдав очередные экзамены, поехал на Украину, а он стал подгонять дела и собираться. Было условлено, что, * Запись. - Архив А. Н. Лескова. ** Собр. соч., т. XVI, 1902-1903, с. 157. *** "Исторический вестник", 1881, N 1, с. 139-146. При вторичной публикации в сборнике "Русская рознь", СПб., 1881, с. 203-214, рассказ озаглавлен: "Император Франц-Иосиф и Анна Фетисовна". окончив курс лечения, он на обратном пути заглянет на недельку в Киев повидаться со старухой матерью и прочими единокровными, после чего мы вдвоем вернемся домой в Петербург. Едва я добрался до Киева, как туда пришло на мое имя письмо отца 114 , только что известившегося о кончине там его друга Филиппа Алексеевича Терновского, и тем же днем писал он по этому же поводу, в Киев же, и Ф. Г. Лебединцеву 115 . Начиналось образцовое воплощение лесковского исповедания: при беде в писательской семье - "мистику-то прочь", а помогай - "преломи и даждь". Издателю "Киевской старины", аборигену города, человеку книжному, со связями в местном обществе, Лесков пишет: "28 мая 84 г. СПб. Уважаемый Феофан Гаврилович! Вчерашняя депеша из Киева о погребении друга нашего Филиппа Алексеевича Терновского меня потрясла до глубины души. Мы с ним одновременно понесли одинаковые гонения несправедливых людей, и я это перенес, или, кажется, будто перенес, а он, - с его удивительно...