69
И. С. АКСАКОВУ
Трудно сочинять благодарность, которая шла бы сколько-нибудь в меру доброго внимания Вашего к моим докукам, но зато я не стану пытаться соплетать слова в выражение моей Вам признательности: мне верится, что Вы будто знаете, как полно мое сердце Вашим участием. Не к себе будь сказано, я всегда думал, что ужасающая цифра самоубийств зависит весьма много от входящей в моду «юридической правды», которою заменяется милосердие, дорогое во время свое, как милостыня во время скудости. Утешь человека одною готовностью поддержать его, и он переживет день, а другой день принесет с собою и другие мысли и другие утешения. Общий эгоизм страшен безмерно, и ему мы обязаны нашею страшною цифрою самоубийств. Я, конечно, весьма далек от этого, и по обстоятельствам и по убеждениям, или, лучше сказать, мню себя быть далеким, по милости божией; но чувствую, сколь велика и важна радушная помощь в минуту тяжелой передряги. Ваши два письма меня оживили — особенно второе, где Вы журите меня за спешность. Вы правы: я отношусь ко многому — к своему положению и к не своему — «слишком нервно», но во-первых... круто пришлось, а во-вторых, так уж меня, видно, бог создал. Не осудите строго: бесстрастных ныне не недород. Что же касается данного случая, то Вы совсем и во всем правы, так что, пожалуй, и предсказания Ваши грозят сбыться: Кокорев, кажется, хочет быть мне полезным. Како будет сие? — не знаю, да и он сам, я полагаю, до сих пор не знает, но он обещал подумать, и я в том обещании слышу правду, а пока он просил меня прочесть заготовленную им книгу о бакинской нефти, за что я и взялся. Работы этой хватит недели на две, потому что он хочет иметь мои замечания на литературную часть. Сочинение это большое и, кажется, очень нескладное, и писал его некий Скальковский — человек Кокореву давно известный... Вот это немножко и щекотливо. Впрочем, поступлю по правилу: «делай что следует, и выйдет что нужно». Беседовали мы много и долго — от 9 до 12 утра — и потом вместе ездили в нефтяное общество. К<окорев> действительно очень умен, а всего более быстр и проницателен; на меня он произвел впечатление хорошее: здесь между да и нет не существует той истомы, без которой ничего не умеют решать наши государственные мужи. Книги обе я ему отвез, и он их велел человеку положить у себя в спальне, добавив мне, что «Иван Сергеевич такой завет дал, чтобы непременно прочесть, — нельзя ослушаться». И за что это Вы за меня так работаете!.. Утешь и обрадуй бог Вас, как Вы меня утешаете и радуете Вашим горячим участием: меня браните, а сами за меня еще горячее меня идете. Что бы из этого ни вышло, но большое добро мне уже сделано: я оправляюсь духом и радуюсь, что знаю Вас, да еще вдобавок не по рассказам, а на сердце своем Вас изведал. Князь Алекс<андр> Петр<ович> Щербатов
(которого Вы знаете), посещая меня, прочел Ваши оба письма и ручается, что К<окорев> сделает существенное дело, — дай бог его устами бы да мед пить.
«Захудалый род» продал Базунову, сколько вышло; 2-ю часть выпущу, восстановив все урезки; дописывать роман в целом нe смогу теперь после этой встрепки и отлежу до более спокойного времени; а вчера заходил ко мне кн<язь> Вл. П. Мещерский и пожелал взять в свой «Гражданин» отдельные эпизоды 3-й части («Князь Кис-ме-квик» и «Смерть княгини Варвары Никаноровны».) Так, как с пожара, кусочки и разобрали. Занимаюсь рассказом для «Нивы» и довольно живою статьею о штундистах для «Гражданина», назову ее «Практические христиане на юге России»: пристойно это или нет? Я был там, изучил эту штунду и убежден, что это чистый пиетизм, родившийся не столько от чужеверного заноса, сколько от недостатка практической действенности в церковном обществе.
Корша обязывают во что бы то ни стало взять иного редактора, причем, несомненно, имеется цель, кого он ни представит, всех браковать. Лонгинов тяжко болен — почти при смерти.
Пока приведет бог свидеться, прошу Вас принять мою фотографическую карточку.
Катков третьего дня был принят государем и говорил с ним в течение 22 минут (верно).
Примечания
69
Печатается по автографу (ИРЛИ). Публикуется впервые.
Скальковский самым различным вопросам (ср. «Суэцкий канал и его значение для русской торговли», «Танцы и балет и их место в ряду изящных искусств», «О женщинах» и др.). О нем как о «хватком дельце» и взяточнике см. А. Лесков. Жизнь Николая Лескова, стр. 304.
Книги обе я ему отвез... — Аксаков в письме от 28 ноября 1874 года сообщал Лескову: «...я предлагал Кокореву непременно прочесть «Запечатленного ангела»... Поэтому... вы подарите ему и «Ангела» и «Соборян» («Исторический вестник», 1916, № 3, стр. 787).
Щербатов, Александр Петрович — князь, генерал-майор, один из близких знакомых Лескова. С ним связан анекдотический эпизод о царедворце Маркевиче, милостиво протянувшем Щербатову два пальца (рассказано А. Лесковым; см. «Жизнь Николая Лескова», стр. 299).
... — Речь идет об отдельном издании хроники «Захудалый род». СПб., 1875. А. Ф. Базунов — петербургский издатель и книгопродавец.
Занимаюсь рассказом для «Нивы»
...статьею о штундистах для «Гражданина»... — Очевидно, имеется в виду статья «Несколько слов по поводу записки высокопреосвященного митрополита Арсения о духоборческих и других актах», напечатанная в «Гражданине», 1875, №№ 1, 16.
Корша обязывают... взять иного редактора... — Валентин Федорович Корш (1828—1883) — историк литературы и журналист; с 1863 по 1874 год издавал «Петербургские ведомости». В конце 1874 года произошла смена издательской аренды, а также редактора газеты: либеральная фигура Корша не устраивала правительственные круги. См. примечание к письму 71.
. — См. примечание к письму 60.