86
А. С. СУВОРИНУ
Усердно Вас благодарю, Алексей Сергеевич, за то, что Вы согласны заявить об окончании мною обозрения Пролога, «как повествовательного источника». Я с удовольствием говорю, что сделал дело трудное и полезное для литературы. Пролог — хлам, но в этом хламе есть картины, каких не выдумаешь. Я их покажу все, и другому в Прологе ничего искать не останется. Я вытянул все, что пригодно для темы. — Где я это напечатаю, — это я еще не решил. Может быть, в «Русской мысли» или у Шубинского, если ему нужно. Но это листов пять, а у него всегда «изобилие материала». Прежде же я хочу напечатать образчик этого труда под заглавием «Повествовательные образцы по Прологу». Я дам там два милые рассказа — один во вкусе Л. H., a другой во вкусе Курганова, — очень интересные. Это я, признаться, хотел предложить Вам на один-два фельетона, что, верно, было бы приятно Л. H—чу, чтобы рассказ в его духе, стиле и манере явился бы в издании многочитаемом. — Что Вы мне на это скажете? Я мог бы дать это даже к Новому году. — За переписку повести деньги студенту уплочены уже П. Я. Леонтьевой (по 30 коп. за лист). О самой повести я вполне Ваших мнений. Пролог достать можно, но не сразу, и они дороги. Я, однако, закажу и Вас извещу. На днях приду к Вам. Апокрифы писать лучше, чем пружиться над ледащими вымыслами. Меня это занимает. — Что касается С. Н. Шубинского, то, право, говорить стыдно. Ему, словно соску дитяти, надо на кого-нибудь дуться.
86
...об окончании мною обозрения Пролога... — О большой работе Лескова, составляющей пересказ и обработку наиболее интересных проложных повестей, неоднократно упоминается в дальнейших письмах писателя к разным лицам. Работа эта предлагалась для опубликования «Русской мысли» и «Русскому обозрению», велись переговоры о ней также с Сувориным и Шубинским. Тем не менее рукопись не была опубликована при жизни Лескова и не сохранилась.
цензуры — было сделано следующее авторское примечание: «При обозрении книг древних Прологов, с целью определить содержащийся в них повествовательный материал, которым нынче интересуются, я нашел в этом старинном источнике ровно сто тем или «прилогов», более или менее удобных для литературного воспроизведения. Из них здесь предлагается для образчика два свободные пересказа, — один в духе простонародных рассказов Л. Н. Толстого, а другой — в ином роде. Лица, выведенные в обоих сказаниях, или «повестях», отнюдь не почитаются за святых, а истории их в старое время предлагались только как занимательное и назидательное чтение — «с целью наказания духовного». Это просто «рассказы о благочестных и нечестных людях» (см. «Великое Зерцало», М., 1884). Читатель не должен забывать, что такие легенды отнюдь не имеют за собою в наше время церковного авторитета, а, напротив, они даже подвергались насмешке со стороны теологов, так, например, Феофан Прокопович в духовном регламенте прямо называет их «бездельными и смеху достойными повестями». Из сборников, имеющих отношение к «Великому Зерцалу», заимствовали некоторые сюжеты Шекспир, Боккачио и наш Гоголь, повесть которого «Вий» возникла, очевидно, из легенды, помещенной в «Великом Зерцале» под заглавием «Как демоны волшебницу извлекоша из церкви, в ней же погребена бысть» (см. исследование Владимирова по истории русской переводной литературы XVII в., изд. Общества истории и древностей, М, 1884, стр. 93)».